По Мыслящим Королевствам - Страница 42

— Еда нам не нужна. Наш добрый друг овцевод об этом позаботился. — Северянин с надеждой всматривался в витрины магазинов и окна из настоящего стекла. — Но мне бы не помешало выпить чего-нибудь покрепче чая…

Эхомба покорно вздохнул:

— Вечно тебе необходимо чего-нибудь выпить.

Его друг пожал плечами:

— Что же делать, если у меня жидкая кровь?

— Похоже, ты сам жидковат. — С высоты своего роста пастух оглядел улицу, на которой они оказались. — Впрочем, таверна — неплохое место для получения сведений. А ими дружище Куберт снабдил нас скупо.

Наклонив конец копья, он указал на заведение подходящего вида. Под крышей над самым входом птицы свили гнезда: либо они привыкли к шуму и беспорядку, либо в этом месте посетители вели себя тихо.

Опрятно одетый хозяин метнулся к черному ходу, как только заметил, что к нему пожаловало. Однако когда он встретился глазами со взглядом Алиты, неприязненная гримаса исчезла с его лица и он как будто стал ниже на несколько дюймов. И хотя хозяин не приглашал гостей зайти, но и преграждать им путь не стал. Не желая, чтобы из-за их непривычного вида поднялась суматоха, Эхомба и его спутники заняли наиболее удаленную кабинку в таверне, тем самым избавив вспотевшего хозяина от серьезного затруднения, хотя и не вызвав у него прилива гостеприимства.

Золото членгуу из быстро убывающих запасов Симны оказалось таким же желанным в Тетсприахе, как и в любом другом месте, и напитки были поданы быстро, хоть и не слишком приветливо. Усталые путешественники пили и смотрели на входящих и выходящих посетителей, восхищаясь покроем их красивой одежды. В большом ходу здесь были шелк и атлас, несмотря на то что это был всего лишь скромный поселок, а не один из крупных городов Мыслящих Королевств. От горожан так и несло достатком и процветанием. И тем не менее под внешним налетом всеобщего благополучия Эхомба ощутил признаки недовольства, затаенного уныния, выступавшего на фоне довольства, как оспины на лице красивой девушки.

Задумавшись, он взялся за поставленную перед ним кружку. Ее содержимое было превосходно и согревало желудок. Симна уже заканчивал вторую.

— Ради Гойлен-госена, Этиоль, у тебя когда-нибудь исчезнет это хмурое выражение? — Северянин обвел рукой безукоризненную, чуть ли не изысканную таверну. — Здесь нет никакой опасности, никакой угрозы. Мы находимся не в какой-нибудь захолустной глуши среди сумасшедших лошадей и всепожирающих облаков. Неужели ты не можешь расслабиться?

— Я расслаблюсь, когда закончу это путешествие и окажусь дома среди семьи и друзей.

— Эх, какой же ты скучный, тоскливый спутник. Все равно что путешествовать с гробовщиком.

— Это нечестно, — возразил Эхомба. — Мне не меньше других нравится повеселиться. И я делал это не один раз в твоем присутствии.

— Ну да, ну да. Я ведь не говорю, что у тебя нет чувства юмора. Просто у тебя обычно такое настроение, что воздух вокруг пахнет кислятиной.

— Тогда отвернись и не нюхай! — Заметив, что все посетители смотрят на них, Эхомба понизил голос. — Дело в том, что, когда я не говорю, я всегда думаю.

Симна улыбался сидевшей в отдалении женщине, одетой в элегантное, ниспадающее свободными складками платье с тонкой кружевной отделкой. Она улыбнулась в ответ, но вдруг, как бы спохватившись, отвернулась с надменным выражением, успев, впрочем, еще раз исподтишка бросить взгляд в направлении северянина. Тот послал ей вторую ослепительную ухмылку.

— В этом-то и заключается твоя беда, Этиоль. Вот я когда не говорю, то и не думаю. Так жить куда легче. Попробуй как-нибудь. — Он сделал изрядный глоток из своей кружки.

— Пробовал, — уныло ответил Эхомба. — Похоже, у меня ничего не получается.

Симна понимающе кивнул:

— В сущности, мы оба должны ему завидовать. — Он ткнул кружкой в сторону черного кота. Мускулистый хищник лежал, привалившись спиной к стене, и крепко спал. — Кошки не просто умеют расслабляться, но довели это до уровня искусства.

Внезапно смех и журчание разговоров, наполнявшие таверну, замерли. В переднюю дверь разом шагнули несколько человек. Хозяин, который был готов противостоять Эхомбе и его друзьям, не сделал даже попытки преградить им дорогу. Напротив, он поспешно отступил в сторону, поклонившись несколько раз с почтительным испугом. Остальные посетители, узнав пришедших, возобновили беседу неестественно тихими голосами.

Эти мужчины и женщины были одеты в просторные желто-белые униформы, фуражки с высокой тульей и желтые кожаные сапоги. При них были рапиры и кремневые пистолеты, назначение которых более светскому Симне пришлось разъяснять пораженному Эхомбе. Тот никогда раньше не встречался с огнестрельным оружием, хотя коробейники, порой забредавшие в страну наумкибов, рассказывали, будто видели такие штуки в южных городах Аскакос и Уолаб.

Предводителем вошедших был дюжий тип с торчащими в стороны усами и коротко остриженными рыжими волосами. Когда отряд вслед за ним ввалился в таверну, Эхомба с удивлением заметил, что среди одетых в униформу людей две немолодые женщины с мрачными лицами.

Пришедшие остановились около стола путешественников. Руки они как бы невзначай держали у рукоятей пистолетов и эфесов.

— Вы! — провозгласил вожак.

— Мы? — вопросительно осведомился Симна.

— Да. Вы арестованы и должны немедленно проследовать с нами.

— Арестованы? — Явно сбитый с толку Симна нахмурился. — Ради Гобулы, за что? Вы кто такие?

Такое признание вопиющего невежества вызвало приглушенный смех среди людей в форме. Их командир, однако, сурово их осадил. Он даже не улыбнулся.